— Я не уверен, что это был самый последний раз, но в памяти моей это так. Я был на съемке, очередная годовщина взрыва на Чернобыльской АЭС. В Тамбове есть памятник жертвам ядерных катастроф. У него собрался митинг, понагнали школьников, студентов. Пришли попы, чинуши в партийных шарфиках, стайка коршунов от СМИ, я в их числе. К установленному времени к памятнику начали подтягиваться ликвидаторы. Кто-то хромает с палочкой, у кого-то лицо рябое. Их мало осталось. Большая часть уже сгинула. Вдовы отдельно в сторонке. Официальная часть началась. Чинуши горло дерут, они знатные краснобаи. Поп и матушки отходную запели. Пошли вереницей цветы возлагать к памятнику. Из припаркованного рядом пазика заиграл тихонько Бах. Что-то такое вечное и пронзительно тоскливое. Школяры стоят с гвоздичками в очереди к монументу, хихикают, а ликвидаторы шапки стянули и выпивают горькую в паре шагов. И как-то меня проняло. Атом мирный, энергия для всех человеков, венцы природы обуздали природу... А вышло, что мы научились только калечить друг друга. Нагасаки, Хиросима... я плакал.